Глава VIII. Великий поход. Разведка.

Между тем Алма и Сыргак прибыли на перевал, где находился белый архар -страж Конура, и к озеру, где жила хитрая утка - вестница Конура. Архар и утка, почуяв приближение Алмы, спаслись бегством (51).

Услышав звук колокольчика архара, двухсоттысячный народ, кочевавший на перевале горы Ангушту, снялся с места и тоже бежал, боясь нашествия иноземцев. Разведчики никого уже не застали на джайлоо. Батыры двинулись дальше, и только у холмов Тундунсары, их остановил призывный окрик Манаса. Пустив Коктеке в скалы, Чубак прибыл к Алме раньше Манаса. Но на "салям"прибывшего, Алма не возвратил приветного "алика". Тем временем подъехал и Манас, пришпоривая Айбамбоза.

Алмамбет рассердился на Манаса, что тот привел с собой Чубака, и сказал так:

- Ой-ой, Манас, ой, Манас! Прежде, чем молвил ты слово, понял я все. Когда же ты оставишь, Манас, свое простодушие? Если подумаешь, то, видно, все ложь в этом обманчивом мире.

Кто же из живших здесь людей остался бессмертным? Не торопись мой Канкор, выслушай меня! Хоть и был я высокорожденным у китайцев, но сколько я ни смотрел на мир, не видел я для себя ничего, кроме несчастья. Видно я самый неудачливый из пришельцев, видно большой позор оторваться от своего народа, даже если он нечестивый. Был великим я у китайцев, и постигли меня несчастья за мое бегство. Кто же еще, кроме меня, перенес столько позора от всех твоих родичей? Разве я просил вас поднять меня на ханство? Оба вы - храбрые ханы.

Буйный мой Чубак! Если я разражусь проклятьями, устоит ли душа в твоем теле? Ты подстрекаешь на свары войско, теперь твоя враждебность мне известна. Эх ты, буян Чубак! Разве я просил вас сделать меня беком? Берегись теперь, если я позову своего джина, то узнаешь ты мое китайское происхождение! В этот день наступит твоя очередь. Но разве, отрезав твой склочный язык, захочу я изменить своей вере? Ты еще почувствуешь, наконец, Чубак, мое китайское происхождение! Чубак, сын Акбалты, забыл ты о своем положении. Ты хочешь помешать мне служить войску, ты несешься за мной во всю прыть. Кому на руку твои обиды? Ты мешаешь мне служить народу, ты скачешь за мной во весь опор. Испытать, что ли, твою силу? Ты, воображающий себя единственным, эр Чубак, измерить мне, что ли, твою силу? Охватила меня сильная злоба, выпущу я сейчас твою желчь.

Чубак отвечал ему так:

- Недавно на берегах широкого Таласа, вдоль поросшего тамариском русла, в то время, как закочевали вместе роды аргынцев, киргизов, ногайцев, на приволье, когда по утрам был кумыс, по ночам же - красивые девушки, когда у каждого человека было по две и по три куньих шапки, в то время, как киргизы управляли всеми, наслаждались привольной жизнью - было написано письмо. Где оно? Куда девалась клятва, скрепленная рукопожатием? Я просил тебя и умолял:

- Будь моим джолдошем на пути в Бейджин! - Сколько раз я умолял тебя перед отправлением в дорогу, надев на шею пояс: в трудном пути в Бейджин сделай меня своим спутником! Китайский раб с черным нравом, склонившись, я умолял тебя! Разве ты способен провести разведку во главе войск? Нет тебе моего совета, нет для тебя моего слова! Я не таков, чтобы оставаться в хвосте, когда отправляются на разведку к Бейджину, куда не ходил даже Сулейман. Неужели ты один грозно поскачешь вперед, и разве я из тех, кто останется позади, когда другие отправляются в разведку?